налить сто грамм глотнуть занюхать и посмотреть по сторонам и если мир не изменился то повторить эксперимент
Подарки от Сикрет джастис. Авторов целую-обнимаю и крепко люблю!
06.06.2013 в 14:25
Пишет secret-justice:С Днем Рождения, Жужик!
В этот бар она захаживала часто - через дорогу от дома, по пути с работы, не слишком шумно, всегда весело, обслуживание вне очереди.
Его увидела сразу - трудно не заметить высокого блондина с длинными волосами, собранными в аккуратный хвост. Одна прядь все время падала ему на глаза, он машинально заправлял её за ухо. Она даже не сразу поняла, что стоит и тупо пялится вот уже пять минут на его пальцы - красивые, сильные, длинные и, черт возьми, с маникюром.
Нет, таких мужчин не бывает в пабах на окраинах, такие мужчины живут где-нибудь в Лос-Анжелесе, водят Астон Мартин и имеют в подружках Ангелочка Виктории Сикретс. Но вот по какой-то случайности он оказался здесь, потянуло на экзотику или банально захотелось пить, и будет глупо, если она не воспользуется моментом и не попытается с ним познакомиться. Она на всякий случай сбегала в туалетную комнату, поправила макияж, убедилась, что копна ее рыжих волнистых волос не торчит во все стороны, помада не смазана, шелковая зеленая юбка не помята, и даже если он отошьёт её сразу, что вероятнее всего, она не сильно расстроится. Попытка не пытка, а бабушка всегда говорила, что лучше жалеть о том , что сделал, чем о том, что ни сделал ничего.
- Привет, меня зовут Энни, я могу угостить тебя пивом?
Он смотрит на нее удивленно и как-то пытливо, словно она должна была что-то еще сказать. Его глаза просто удивительные, карие, в обрамлении пушистых ресниц. Зачем мужчине такие ресницы, он и без того красив, как бог.
- Дэвид, - свое имя он произносит медленно и осторожно, растягивая гласные, отчего получается протяжное "Дээээвииииид". Его имя можно слушать, как музыку, его голос, впрочем, тоже. - Может, лучше я угощу тебя пивом? - он улыбается, она замирает, глядя на его улыбку. Да таких улыбок не бывает у взрослых людей! Детская, открытая, словно он безумно рад её видеть. Черт побери, может, действительно рад. Может, ему нравятся рыжеволосые девушки в длинных юбках со звенящими браслетами на запястьях.
Она соглашается на бокал пива, потом на еще один, и еще. Они говорят о футболе и книгах, а еще он много говорит о музыке, прямо бредит ею. Она ни черта не смыслит в классике, предпочитает слушать андеграунд, она сует ему свой телефон, тычет пальцем в плей-лист.
- Вот это музыка, Дэвид, понимаешь? Ваши вагнеры и шуберты устарели! - она так интенсивно размахивает руками, что сносит со стойки полный бокал пива. Бокал летит на пол, янтарная жидкость выливается, как в замедленной съемке, как в качественной рекламе, прямо на него, заливает рубашку и джинсы, бокал разбивается вдребезги, осколки скрипят под ногами. Дэвид сидит с телефоном в руке, растерявшийся, ошалевший, белоснежная рубашка прилипла к телу, облепила рельефные мышцы. Черт, даже соски видать. Черт! Она снова думает совсем не о том! Дэвид открывает рот, наверное хочет сматериться. По крайней мере любой другой на его месте давно обложил бы её с ног до головы. Но он только улыбается, протягивает телефон.
- Прости, но мне пора идти.
Он встает, рубашка в облипку, на джинсах нелепые мокрые пятна, и пивом от него несет за версту. И вот сейчас он просто уйдет, и она больше никогда, никогда его не увидит. Потому что мальчики с Астон Мартинами не знакомятся с девочками с лондонских окраин.
Она кидается за ним следом:
- Дэвид, у меня квартира через дорогу, ты можешь принять там душ и переодеться.
"Переодеться? Во что переодеться??? В твой розовый домашний халатик Хеллоу Кити?" - внутренний голос хихикает, она тоже улыбается, представив себе эту картину.
Он неожиданно соглашается, дорогу до дома она почти не помнит. Кажется, она опять пыталась ему доказать, что классику слушают только старые, покрывшиеся пылью времен консерваторы.
Пока он принимает душ, она, как угорелая, несется в GAP, покупает мужские джинсы, мужскую футболку, думает, какая она идиотка, оставить почти незнакомого мужчину в своей квартире, ну и пусть, у неё всё равно нечего красть, а последние деньги она сейчас истратит на шоколадные пирожные.
Она врывается в свою квартиру, очень вовремя, слышит, как из душа перестает лить вода.
- Я положу тебе одежду на стул возле двери! - кричит она. - Я на кухне!
Сердце стучит, как сумасшедшее. Ну да она всегда была немного с прибабахами.
- Ты очень, очень странная, - он останавливается в проеме двери, смотрит на шоколадные пирожные, которые она успела выложить на стол. Купленная ею футболка на размер меньше, чем надо, но у него такое красивое тело, что она нисколько не сожалеет о промахе. - А вдруг я оказался бы вором или маньяком?
Она замирает с чайником в руке.
- А ты вор или маньяк?
- Нет. А ты часто приводишь к себе домой незнакомцев из бара?
Она вспыхивает моментально, так вот как это выглядит со стороны. Хотя он прав, конечно, так и выглядит. И даже орать и беситься тут глупо, но очень хочется, прямо руки чешутся, швырнуть в него чайник. Вместо этого она аккуратно ставит чайник на плиту, пытается взять себя в руки. Бабушка всегда говорила, что её импульсивность очаровательна, мама всегда говорила, что её характер не доведет до добра.
- Тебе лучше уйти, Дэвид.
- Конечно. Спасибо за душ. И одежду. Приятно было познакомиться, Энни.
Потом она долго плачет, сидя на подоконнике, поджав под себя ноги. За окном снова дождь, обычный лондонский дождь, она чувствует себя жителем Макондо, который среди столетнего дождя увидел солнце, а солнце скрылось, даже не согрев.
Через неделю она возвращается после работы, усталая и помятая давкой в метро. Он стоит возле её двери с букетом фиалок, она судорожно пытается пригладить непослушные рыжие волосы. "Именно в таком виде, Энни, надо встречаться с мужчинами своей мечты" - язвит внутренний голос. Она криво улыбается:
- Привет.
- Я бы хотел пригласить тебя на свидание.
- Свидание?
- Да.
- В каком смысле - свидание?
- Романтический ужин и прогулка по вечернему Лондону - это нормально для свидания?
- Только без пива.
- Без...
Конечно, потом она узнаёт, кто он такой. Дэвид долго смеётся, видя её шок и неверие. А она водит завороженно пальцами по его скрипке, всю ночь пялится в ролики на ютубе и не может поверить.
- Ты очень странная, Энни, - повторяет он утром, смеясь и целуя её в шею. Она всю ночь просидела перед ноутбуком, у нее затекли шея и ноги, под глазами мешки и она наверняка напоминает сейчас не спавшую целый день сову.
- А почему ты никогда не приглашал меня к себе домой? Ты меня стыдишься?
Он снова смеется, тащит её в душ, под прохладную воду, целует её губы, и шею, и грудь. Кожа горит под поцелуями, воду можно сделать и похолоднее.
- Глупая. Ты - это мое личное. Это то, о чем не знает жестокий мир шоу-бизнеса. Я люблю твою уютную квартирку, люблю тебя и здесь я могу быть самим собой, понимаешь?
- Не очень, - честно отвечает она. - Но твой мир меня пугает, Дэвид. Давай мы лучше будем жить в моем.
Иногда Дэвид берет скрипку и играет только для неё. Мелодия льётся сквозь стены, обволакивает её легчайшим шлейфом, затягивает серебристый бант на шее; звуки танцуют и ласкают её признаниями в любви.
Иногда он вскакивает рано утром, или вечером, или посреди ночи, и начинает выстукивать пальцами ритм, потом бросается искать ручку и бумагу, чтобы записать, скорее записать мелодию! Иначе она улетучится, испарится, исчезнет, оставив после себя только разочарование.
Однажды он схватил ручку и заметался по квартире в поисках бумаги, сшибая на своем пути стулья и журнальный столик. Она сладко потянулась на разворошенной постели.
- Пиши на мне.
- Что?
- Пиши прямо на мне, что такого? Потом перенесешь на бумагу. Когда найдешь.
Он посмотрел на нее ошалело, потом бросился вперед и застрочил прямо на спине, выводя аккуратные ноты.
- Ты слишком худая! Почему ты такая худая? У меня заканчивается спина!
- Есть еще ноги и грудь, и задница у меня вполне себе приличных размеров.
Он завершил свою мелодию где-то в районе левого колена, отбросил ручку, благоговейно поцеловал косточку на щиколотке, потом острую коленку, провел языком по теплому бедру, обвел языком пупок, подтянулся на руках и надолго приник к её губам.
- У этой мелодии будет вкус и запах тебя.
Она хочет завладеть этим богом, быть с ним, слиться с ним. Она знает, что до неё у Дэвида было десятки любовниц. Она просто хочет стать той, которую Дэвид не забудет.
URL записиПодарок от Barbara Wild
Название: Твой мир, мой мир
Автор: пожелал остаться неизвестным
Размер: мини, ~1300 слов
Персонажи: Дэвид Гаррет, ОЖП
Категория: гет
Жанр: романтика
Автор: пожелал остаться неизвестным
Размер: мини, ~1300 слов
Персонажи: Дэвид Гаррет, ОЖП
Категория: гет
Жанр: романтика
В этот бар она захаживала часто - через дорогу от дома, по пути с работы, не слишком шумно, всегда весело, обслуживание вне очереди.
Его увидела сразу - трудно не заметить высокого блондина с длинными волосами, собранными в аккуратный хвост. Одна прядь все время падала ему на глаза, он машинально заправлял её за ухо. Она даже не сразу поняла, что стоит и тупо пялится вот уже пять минут на его пальцы - красивые, сильные, длинные и, черт возьми, с маникюром.
Нет, таких мужчин не бывает в пабах на окраинах, такие мужчины живут где-нибудь в Лос-Анжелесе, водят Астон Мартин и имеют в подружках Ангелочка Виктории Сикретс. Но вот по какой-то случайности он оказался здесь, потянуло на экзотику или банально захотелось пить, и будет глупо, если она не воспользуется моментом и не попытается с ним познакомиться. Она на всякий случай сбегала в туалетную комнату, поправила макияж, убедилась, что копна ее рыжих волнистых волос не торчит во все стороны, помада не смазана, шелковая зеленая юбка не помята, и даже если он отошьёт её сразу, что вероятнее всего, она не сильно расстроится. Попытка не пытка, а бабушка всегда говорила, что лучше жалеть о том , что сделал, чем о том, что ни сделал ничего.
- Привет, меня зовут Энни, я могу угостить тебя пивом?
Он смотрит на нее удивленно и как-то пытливо, словно она должна была что-то еще сказать. Его глаза просто удивительные, карие, в обрамлении пушистых ресниц. Зачем мужчине такие ресницы, он и без того красив, как бог.
- Дэвид, - свое имя он произносит медленно и осторожно, растягивая гласные, отчего получается протяжное "Дээээвииииид". Его имя можно слушать, как музыку, его голос, впрочем, тоже. - Может, лучше я угощу тебя пивом? - он улыбается, она замирает, глядя на его улыбку. Да таких улыбок не бывает у взрослых людей! Детская, открытая, словно он безумно рад её видеть. Черт побери, может, действительно рад. Может, ему нравятся рыжеволосые девушки в длинных юбках со звенящими браслетами на запястьях.
Она соглашается на бокал пива, потом на еще один, и еще. Они говорят о футболе и книгах, а еще он много говорит о музыке, прямо бредит ею. Она ни черта не смыслит в классике, предпочитает слушать андеграунд, она сует ему свой телефон, тычет пальцем в плей-лист.
- Вот это музыка, Дэвид, понимаешь? Ваши вагнеры и шуберты устарели! - она так интенсивно размахивает руками, что сносит со стойки полный бокал пива. Бокал летит на пол, янтарная жидкость выливается, как в замедленной съемке, как в качественной рекламе, прямо на него, заливает рубашку и джинсы, бокал разбивается вдребезги, осколки скрипят под ногами. Дэвид сидит с телефоном в руке, растерявшийся, ошалевший, белоснежная рубашка прилипла к телу, облепила рельефные мышцы. Черт, даже соски видать. Черт! Она снова думает совсем не о том! Дэвид открывает рот, наверное хочет сматериться. По крайней мере любой другой на его месте давно обложил бы её с ног до головы. Но он только улыбается, протягивает телефон.
- Прости, но мне пора идти.
Он встает, рубашка в облипку, на джинсах нелепые мокрые пятна, и пивом от него несет за версту. И вот сейчас он просто уйдет, и она больше никогда, никогда его не увидит. Потому что мальчики с Астон Мартинами не знакомятся с девочками с лондонских окраин.
Она кидается за ним следом:
- Дэвид, у меня квартира через дорогу, ты можешь принять там душ и переодеться.
"Переодеться? Во что переодеться??? В твой розовый домашний халатик Хеллоу Кити?" - внутренний голос хихикает, она тоже улыбается, представив себе эту картину.
Он неожиданно соглашается, дорогу до дома она почти не помнит. Кажется, она опять пыталась ему доказать, что классику слушают только старые, покрывшиеся пылью времен консерваторы.
Пока он принимает душ, она, как угорелая, несется в GAP, покупает мужские джинсы, мужскую футболку, думает, какая она идиотка, оставить почти незнакомого мужчину в своей квартире, ну и пусть, у неё всё равно нечего красть, а последние деньги она сейчас истратит на шоколадные пирожные.
Она врывается в свою квартиру, очень вовремя, слышит, как из душа перестает лить вода.
- Я положу тебе одежду на стул возле двери! - кричит она. - Я на кухне!
Сердце стучит, как сумасшедшее. Ну да она всегда была немного с прибабахами.
- Ты очень, очень странная, - он останавливается в проеме двери, смотрит на шоколадные пирожные, которые она успела выложить на стол. Купленная ею футболка на размер меньше, чем надо, но у него такое красивое тело, что она нисколько не сожалеет о промахе. - А вдруг я оказался бы вором или маньяком?
Она замирает с чайником в руке.
- А ты вор или маньяк?
- Нет. А ты часто приводишь к себе домой незнакомцев из бара?
Она вспыхивает моментально, так вот как это выглядит со стороны. Хотя он прав, конечно, так и выглядит. И даже орать и беситься тут глупо, но очень хочется, прямо руки чешутся, швырнуть в него чайник. Вместо этого она аккуратно ставит чайник на плиту, пытается взять себя в руки. Бабушка всегда говорила, что её импульсивность очаровательна, мама всегда говорила, что её характер не доведет до добра.
- Тебе лучше уйти, Дэвид.
- Конечно. Спасибо за душ. И одежду. Приятно было познакомиться, Энни.
Потом она долго плачет, сидя на подоконнике, поджав под себя ноги. За окном снова дождь, обычный лондонский дождь, она чувствует себя жителем Макондо, который среди столетнего дождя увидел солнце, а солнце скрылось, даже не согрев.
***
Через неделю она возвращается после работы, усталая и помятая давкой в метро. Он стоит возле её двери с букетом фиалок, она судорожно пытается пригладить непослушные рыжие волосы. "Именно в таком виде, Энни, надо встречаться с мужчинами своей мечты" - язвит внутренний голос. Она криво улыбается:
- Привет.
- Я бы хотел пригласить тебя на свидание.
- Свидание?
- Да.
- В каком смысле - свидание?
- Романтический ужин и прогулка по вечернему Лондону - это нормально для свидания?
- Только без пива.
- Без...
***
Конечно, потом она узнаёт, кто он такой. Дэвид долго смеётся, видя её шок и неверие. А она водит завороженно пальцами по его скрипке, всю ночь пялится в ролики на ютубе и не может поверить.
- Ты очень странная, Энни, - повторяет он утром, смеясь и целуя её в шею. Она всю ночь просидела перед ноутбуком, у нее затекли шея и ноги, под глазами мешки и она наверняка напоминает сейчас не спавшую целый день сову.
- А почему ты никогда не приглашал меня к себе домой? Ты меня стыдишься?
Он снова смеется, тащит её в душ, под прохладную воду, целует её губы, и шею, и грудь. Кожа горит под поцелуями, воду можно сделать и похолоднее.
- Глупая. Ты - это мое личное. Это то, о чем не знает жестокий мир шоу-бизнеса. Я люблю твою уютную квартирку, люблю тебя и здесь я могу быть самим собой, понимаешь?
- Не очень, - честно отвечает она. - Но твой мир меня пугает, Дэвид. Давай мы лучше будем жить в моем.
***
Иногда Дэвид берет скрипку и играет только для неё. Мелодия льётся сквозь стены, обволакивает её легчайшим шлейфом, затягивает серебристый бант на шее; звуки танцуют и ласкают её признаниями в любви.
Иногда он вскакивает рано утром, или вечером, или посреди ночи, и начинает выстукивать пальцами ритм, потом бросается искать ручку и бумагу, чтобы записать, скорее записать мелодию! Иначе она улетучится, испарится, исчезнет, оставив после себя только разочарование.
Однажды он схватил ручку и заметался по квартире в поисках бумаги, сшибая на своем пути стулья и журнальный столик. Она сладко потянулась на разворошенной постели.
- Пиши на мне.
- Что?
- Пиши прямо на мне, что такого? Потом перенесешь на бумагу. Когда найдешь.
Он посмотрел на нее ошалело, потом бросился вперед и застрочил прямо на спине, выводя аккуратные ноты.
- Ты слишком худая! Почему ты такая худая? У меня заканчивается спина!
- Есть еще ноги и грудь, и задница у меня вполне себе приличных размеров.
Он завершил свою мелодию где-то в районе левого колена, отбросил ручку, благоговейно поцеловал косточку на щиколотке, потом острую коленку, провел языком по теплому бедру, обвел языком пупок, подтянулся на руках и надолго приник к её губам.
- У этой мелодии будет вкус и запах тебя.
***
Она хочет завладеть этим богом, быть с ним, слиться с ним. Она знает, что до неё у Дэвида было десятки любовниц. Она просто хочет стать той, которую Дэвид не забудет.
@темы: стащено, чтобы было, вампиры, киношное, Дэвид Гарретт, Эйдан Тернер, прязрявля
-
-
06.06.2013 в 19:04-
-
06.06.2013 в 19:05-
-
06.06.2013 в 20:02-
-
06.06.2013 в 21:33-
-
06.06.2013 в 21:37